ОСМ

Осень 2014 уже успела пролететь мимо меня. Своими огненными листьями она махнула мне на прощанье, оставив холостой ветер за плечами, который то и дело каждый вечер обнимает со спины и тихо шепчет в правое ухо слова надежды. Я люблю осень за ветер. Именно осенью в него вселяется дух старого холостяка, который ни на минуту не оставляет меня в свете ночных фонарей. Он словно чувствует во мне всю ту душевную печаль, которая накопилась за весь год, то глубокое одиночество, которое своей компанией готов со мной разделить под ритм каблуков и музыку в наушниках прохожих.

Эта осень по-особому отразилась на моей тонкой внутренней организации. Если бы раньше я разрисовала полотно неоднозначных чувств во мне до боли знакомым словом тебе «депрессия», то сейчас я готова выплеснуть наружу слово «кризис». Говорят, что на протяжении жизни человек встречается с кризисом каждые 7 лет. Ровно за этот период времени его организм терпит изменения, вплоть до клеток и тканей. Я помню все свои встречи с этим мерзким существом и, как ты уже понял, мне так и не удалось с ним подружиться. В семь я очень боялась математики. Этот урок на пару со строгой учительницей младших классов выжимал из меня ровно столько же нервов, сколько в четырнадцать - первая любовь и отношения. Припоминаю, что уже тогда я искала решение в чём-то, похожем на анализ ситуации и себя самой. Еще в то время у меня откуда-то было ощущение, что за советом в первую очередь нужно обращаться к собственному Я, а не окружающему миру. Ибо он кишит людьми, а люди – разнообразными мнениями.

В свой свежий двадцать один год мной овладел кризис, напоминающий экзистенциальный. Меня наконец-таки стала пугать старость близких, как правая рука смерти, и тревожить старость собственная, как процесс трансформации привычного мне тела. Я поняла, что человек взрослеет с каждым дыханием смерти, и я могу с болезненной гордостью сказать, что встречалась с ней не единожды. Я трижды ощущала её неприятное послевкусие, наполненное горькими слезами и жестами отчаяния, я дважды наблюдала её в своём кульминационном представлении. Вот уже на протяжении месяца я вижусь с ней регулярно: раз в неделю. Мне никак не удаётся, признаюсь тебе, смириться с фактом её существования поблизости. Наверное, мне было так же сложно принять то, что я и любовь всей моей жизни (как мне тогда казалось) ходим одними и теми же улицами, пьём тёплый чай в одних и тех же заведениях, здороваемся с теми же людьми, но уже порознь. Тема смерти всегда привлекала философов всех времён, но до сих пор о ней не принято рассуждать за бокалом пива в баре. Я ловлю себя на мысли, что когда мы с ней только познакомились, и она пришла ко мне под руку с кризисом четырнадцати лет, мне было легче с ней прощаться и со временем осмеивать в компании сверстников, словно ненавистную одноклассницу. 
Сегодня я мечтаю её принять и взглянуть на неё глазами без слёз.